Мы так умеем обвинять себя или других. Прощение - это для нас, для нашего роста и для того, чтобы помочь нам быть больше того, кем мы являемся на любящей и сострадательной стороне жизни. Прощение создает прекрасную легкость бытия. Это не забывает, но очищает пространство в нашем внутреннем мире, которое было занято виной, гневом и сожалением. Самое главное, пожалуйста, не судите о своих чувствах как о «плохих».
Простите те вещи, которые нуждаются в прощании
так что вы можете двигаться дальше, легче и более сострадательно.
Необходимо осознавать, как мы храним события в теле и как они создают слои подобных эмоций - горе с горем, радость от радости, гнев с гневом и любовь с любовью. Эти слои подобны слоям в скалах, создавая огромные утесы эмоций, которые касаются каждый раз, когда возникает другая подобная эмоция. Недавняя печаль собирает в нее всю грусть, ранее сохраненную в теле. Это требует сосредоточенных усилий по раскопкам.
Например, многие браки подвергаются воздействию людей из прошлого. Наш супруг говорит что-то абсолютно нейтральное, но мы входим в ярость или место печали или внезапно чувствуем нападение. Что случилось? Чаще всего, если мы женщина, наш помощник повторил что-то, сказанное нам нашим отцом или первым мужем или наставником, который оказал на нас очень негативное влияние. Когда наш друг говорил, слова резонировали со временем в нашей жизни, мы слышали те же самые слова отрицательно. Это также относится к мужчинам и женщинам-триггерам из их прошлого. Наше прошлое приходит, чтобы его можно было увидеть и исцелить, через наши нынешние отношения.
Это один из даров отношений - он показывает нам, где мы должны работать.
Сохраненные эмоциональные воспоминания - это возможности для роста
Поскольку мы приняли призыв совершить наше героическое путешествие и окружили себя союзниками, каждый раз, когда мы входим в наши тела, чтобы узнать, что еще мы там храним, у нас есть защита. Кроме того, теперь мы знаем, что эти сохраненные эмоциональные воспоминания - это возможности для роста.
Как говорит автор Пема Чёдрон: «Ничто никогда не уходит, пока оно не научит нас тому, что нам нужно знать». Это справедливо в отношении горя и истины в каждом случае, произошедшем в нашей жизни, где у нас была эмоциональная реакция.
Мы сохраняем каждую из этих воспоминаний в нашем сотовом теле и получаем всю жизнь, чтобы получить доступ, понять и либо удалить, либо изменить наше понимание этих воспоминаний. Они не уйдут, пока мы не обратимся к ним и не узнаем, что нам нужно знать. Хорошей новостью является то, что как только мы получили доступ к одной памяти, мы можем получить доступ ко всем из них.
Ничто никогда не уходит, пока оно не научит нас
что нам нужно знать.
Открытие моего горя
Будучи молодой женщиной, родившейся и выросшей в штате Иллинойс, я испытал разлуку с друзьями и соседями, когда мои родители переехали - дважды в пять лет. В первый раз наша семья переехала из городского сообщества, в которое я родился, включая моих дедушек и бабушек, тетушек, дядюшек и двоюродных братьев, и я понял, откуда я и где я. Когда я шел на седьмой класс в моей маленькой католической школе, в которую я входил в пять, мои родители перевели нас в страну.
Убрали все, что было знакомо, мне потребовались годы, чтобы адаптироваться и приспособиться.
Я никогда не огорчался этого шага, потому что это были 1950, и все делали то, что им сказали без вопросов - даже моя мать. Только когда я стал старше, я понял, что это значит для нее и ее корней. Между тем, я приспособился. В конце концов, сказал я себе, это получилось хорошо в долгосрочной перспективе.
Затем, незадолго до моего старшего года, мой отец перенес нас во Флориду. Я перешел из класса двадцати один, в который вошли мои друзья и мой друг, в сложную среднюю школу в Южной Флориде с незнакомцами 350 в моем классе. Я был напуган. Но я не горевал. Что было, чтобы скорбеть, когда мой дом был новым и красивым, и солнце светило каждый день? Это было бы неблагодарно, и я уже давно привык к тому, чтобы быть благодарным за то, что у меня было. Однако эта благодарность не имеет значения, когда на первом плане есть горе и разлука.
Что я хранил в своем теле, кроме страха и подростковой тоски в этих блоках замороженных слез? Был гнев по поводу моего отсутствия контроля над моей жизнью и вины, вызванной этим гневом. Я рисовал картину себя как нытика и кто-то, кто не оценил мою жизнь. Этот секретный образ возвращался, чтобы преследовать меня в течение многих лет в форме низкой самооценки.
Новая сострадательная перспектива
Движение в этих двух моментах моей жизни - два возраста, столь важных для социальной адаптации, оказало огромное влияние на меня, моих братьев и сестер и моих родителей. Часть моего пути исцеления - вернуться назад и представить себе моих родителей, как они были в то время, и представить себе, каков их мыслительный процесс. Мой отец, наконец, в конце тридцатых, отрываясь от своих родителей, когда мы переехали на ферму. Он выбирал способ, который был против всего, что хотел от него отец.
Увидев его в этом возрасте, он увидел глаза и сердце. Зная, что он служил на войне, возвращайтесь домой к семейному бизнесу, долгой укоренившейся семейной динамике, а обязанности детей и жены дали мне новую перспективу и поставили меня в место сострадания, где я мог простить, но это также дало мне возможность восхищаться его мужеством.
Мы можем смотреть новыми глазами, создавать новую перспективу, прощать и выпускать негативные мысли. Все это энергичные передачи от негативных, мрачных, субъективных взглядов, которые истощают жизнь от наших тел до новых проницательных, творческих, надежных и сострадательных пакетов энергии, которые зажигают нас.
Удивительно, но многие люди настолько восторженно держатся за истощающиеся эмоции ненависти, гнева, суждения, обиды и вины за такое долгое время, что это стало историей тела. Эти старые способы борьбы за существование через эго. Мы можем быть намного здоровее, принимая новую информацию и сохраняя эту энергию в наших клетках.
Ежедневное сострадание
Когда я писал этот раздел, зазвонил телефон. Мой друг боролся со сложной проблемой, и она начала долгую, сердитую тираду. Я начал рассказывать ей, что должен был сократить ее с тех пор, как я работал, когда это ударило меня. Это была реальная возможность практиковать то, чему я учу, быть терпеливой, слушать, ставить себя на ее место и сочувствовать тому, что она переживает.
Теперь не было времени поговорить с ней о ее истории. Это было бы бесполезно на ее нынешнем месте. То, что ей было нужно, было другом из сердца, чтобы просто слушать и предлагать быть там.
Это было еще одно напоминание о том, что мы не работаем на огромной арене оперного масштаба и печали. Ежедневно мы работаем в мире с небольшими обидами и небольшими драмами. Я тихо произнес молитву, которую я люблю от «Курса чудес»:
Каждое решение, которое я принимаю, - это выбор между обидой и чудом.
Я отказываюсь от всех сожалений, обид и обид, и я выбираю чудо.
Мое тело расслабилось, мое эго отошло в сторону, и я решил ожидать чуда. И, как по команде, мой друг сказал: «Но знаешь что? Я почти забыл рассказать вам о моей победе сегодня, я был настолько сосредоточен на негативе. Спасибо!"
«Спасибо?» Я ничего не делал, но слушал и менял свою энергетическую перспективу от суждения к состраданию. Она чувствовала, что моя энергия движется от мозга к сердцу, и я ничего не говорю - демонстрация того, как наша энергия воздействует на других, даже по телефону. Представьте, насколько он силен лично.
Открытие сострадания
Один из величайших даров скорби - это открытие наших сердец и тел, зная, что другие страдают. Как это возможно, мы могли бы не знать или чувствовать других, которые страдают так же, как мы, перед нашим горем? Несмотря на то, что телевидение приносит нам истории о голоде, массовых убийствах, войнах и бесконечных страданиях других людей, большинство из нас испытывает только поверхностную симпатию. Теперь, когда мы испытали потерю и печаль, мы перешли в сочувствие.
Подарок
Испытывать печаль заставляет нас больше сопереживать другим.
Для себя я сейчас знаю, сколько людей в этот самый момент, по всей планете, посещают немыслимая трагедия. Я никогда не думал об этом совершенно так же, как до моей большой потери.
Я любил поэзию Миллера Уильямса на протяжении многих лет, и его стихотворение «Сострадание» никогда не покидает моего сердца.
Сострадайте всех, кого вы встретите
даже если они этого не хотят. Что кажется тщеславием,
плохие манеры или цинизм всегда являются знаком
вещей, которые не слышали уши, глаза не видели.
Вы не знаете, какие войны продолжаются
там, где дух встречает кость.
Иногда неспособность действовать так, как ожидает общество, неверно истолковывается как плохие манеры. Держите это в своем сердце, когда вы судите о ком-то. Мы никогда не узнаем.
Эго спросит, почему человек или ситуация не могут иметь с нами такое же сочувствие, но это не имеет значения. Важно то, что строится в вашем сердце и создает место для понимания. Он начинается с одного человека за раз, и наша энергия излучает других и прикасается к ним таким образом, который может пробудить сострадательную сторону их сердец. Будь то это или нет, у вас есть дар, чтобы воздействовать на других своими эмоциями.
© 2013 от Therese Amrhein Tappouni. Все права защищены.
Печатается с разрешения издателя,
Проповедник Publishing. www.hierophantpublishing.com
Статья Источник
Дары скорби: поиск света в темноте потери
by Therèse Tappouni.
Нажмите здесь для получения дополнительной информации и / или заказать эту книгу.
Об авторе
Therese Tappouni является сертифицированным клинической и медицинской Hypnotherapist и лицензированный поставщик HeartMath®. Вместе со своим партнером, профессор Lance Ware, она является одним из основателей Института Isis (www.isisinstitute.org). Она является автором пяти книг, создатель CD медитаций, директор мастерской, и женщина, которая ведет других женщин на пути их цели и страсти. Therese является соавтором книги с ее дочерьми, которая для маленьких детей, родителей и учителей. "Я и зеленый»- это книга об устойчивости для самых молодых среди нас, и она получила несколько наград. Работа Тереза находит дом с кем-либо на духовном пути, который ведет к преднамеренной жизни.
Смотреть видео: Работа с печалью в мире, полной скорби (с Теоре Таппуни)
